Несколько слов о Рустеме Яхине

Яхину удалось решить одну из самых сложных задач, стоящих перед татарским искусством, – овладеть профессионализмом, не отрываясь при этом от национальной почвы и не теряя контакта с широкими слушательскими кругами. Уровень профессионализма Яхина определяется тем, что он, окончив Московскую консерваторию, а перед этим – музыкальное училище при Московской консерватории, получил полноценное воспитание во всех звеньях музыкального образования. Яхин умел отобрать самое точное и действенное средство и уместно употребить его. Он четко знал, как сделать то или иное произведение, но при этом не терял непосредственности, оставался обаятельным и искренним в выражении чувств. Музыку Яхина отличает соразмерность во всех составных частях, изящество и простота, поэтому тонкая отделка деталей не только удовлетворяет профессиональное чувство музыкантов, но и дает настоящее эстетическое наслаждение.

Начало активной творческой деятельности Яхина приходится на 50-е годы, период, когда в татарской профессиональной музыке уже были освоены многие формы и жанры (среди них особенно выделялись театральные) и сложилась сумма выразительных приемов и средств, способных отразить большой круг эмоций и идей. Было бы естественно, если бы молодой композитор продолжил искания в традиционных для татарской музыки направлениях, но он начал с освоения новых для национального искусства областей и в каждой из них сказал свое слово.

Историческая ценность Фортепианного концерта (1950—1951) не ограничивается тем, что это первый инструментальный концерт татарского композитора. Произведение Яхина – не робкая проба пера в незнакомой сфере, а одно из самых высокохудожественных, эмоциональных, ярких и захватывающих произведений татарского искусства. Такой свободы и естественности в трактовке фортепиано и использовании виртуозных и красочных возможностей инструмента не достиг, пожалуй, никакой другой татарский композитор.

Уже ранние, консерваторские, произведения композитора – Поэма для скрипки и фортепиано, Сюита для фортепиано, первые в национальной музыке Фортепианная и Скрипичная сонаты – изменили представление о возможностях инструментальной музыки на национальной основе. Они заметно обогатили татарскую камерную музыку, представленную до Яхина на концертной эстраде лишь несколькими произведениями. Сохраняя привязанность к инструментальным жанрам на протяжении всего творческого пути, Яхин внес большой вклад в татарскую камерно-инструментальную музыку.

Названия многих фортепианных пьес композитора — Ноктюрн, Прелюдия, Вальс-экспромт, «Музыкальный момент» — вызывают невольные ассоциации с Шопеном, Шубертом, Рахманиновым, авторами вдохновенных романтических произведений. Но Яхин никогда не следовал известным образцам и схемам. Его пьесы — плод свободной фантазии. Каждая из них воспринимается как импровизация, как непосредственное излияние чувств художника, и слушатель как бы присутствует при рождении тех форм, в которые облекается образное видение композитора. Запечатлевая в звуках мгновения поэтического вдохновения, возвышенные душевные порывы, сочинения Яхина свидетельствуют о романтической одухотворенности их творца. Яхин — самый романтический из татарских композиторов.

В произведениях Рустема Яхина татарская фортепианная музыка поднимается на уровень профессиональной музыки европейской традиции. Особенно следует отметить проникновение в татарскую музыку подлинно фортепианной фактуры, настоящее владение которой доступно лишь тем композиторам, которые сами являются пианистами. И действительно, Рустем Яхин не только первый по-настоящему профессиональный пианист среди татарских композиторов, но и вообще первый татарский пианист-солист, занимавшийся концертной деятельностью.

В концертных программах Яхина определенное место отводилось сочинениям русских и западноевропейских композиторов, но вскоре он сосредоточился на исполнении своих произведений. Его выступления в районах и городах республики, особенно в 1950-е годы, когда татарские радиоконцерты и телевизионные музыкальные программы еще не получили распространения, способствовали воспитанию вкуса татарского народа на прекрасных образцах высокопрофессиональной музыки в интерпретации блестящего исполнителя. Незабываемы ярко-виртуозные авторские исполнения фортепианного концерта. Подлинным артистизмом, изяществом, необыкновенной точностью отличались его исполнения собственных фортепианных миниатюр. Как солист Яхин выступал с такими дирижерами, как Н. Факторович, А. Стасевич, Н. Рахлин, Г. Столяров, Г. Рождественский, Ф. Мансуров. Как пианист-ансамблист — со скрипачами X. Ахтямовой, М. Ахметовым, Ш. Монасыповым, певцами М. Булатовой, У. Альмеевым, В. Шариповой, А. Аббасовым, 3. Хисматуллиной, Э. Залялетдиновым, 3. Сунгатуллиной, X. Бигичевым и многими другими, в том числе и исполнителями народных песен — М. Рахманкуловой, Р. Вагаповым, Ф. Кудашевой. Яхин играл в лучших концертных залах Москвы, Ленинграда, Киева, Алма-Аты, Ташкента и многих других городов страны.

Пианизм Яхина накладывает отпечаток на все его творчество. Многое в нем имеет своим истоком импровизации за роялем, и это импровизационное начало, идущее от собственных исполнительских принципов, соединяясь с воздействием импровизационной распевности протяжных татарских народных песен, способствует особой раскрепощенности музыки Яхина.

Одно из определяющих свойств музыки композитора — поэтичность, проявляющаяся не в бесхитростных напевах типа народных, а в высокопрофессиональных творениях. Проводя какие-то параллели с литературой и сравнивая произведения народного творчества и классической литературы, можно было бы сказать, что поэтичность Яхина сродни поэтичности Тукая, поэзия которого представляет собой качественно новое явление в национальной литературе. В татарской музыке в этом отношении Яхина можно поставить рядом с Фаридом Яруллиным, в поэтичных страницах балета «Шурале» раскрывшего лучшие черты национального характера.

На протяжении всего творчества Яхин наиболее интенсивно работал в области вокальных жанров. Его привлекали не столько драматические конфликты, сколько всесторонний анализ одного эмоционального состояния. В его произведениях обычно не встречаются противоборство и столкновение контрастных образов и резкие переломы в развитии. В его музыке все вытекает одно из другого, смена образов максимально подготовлена, естественна. Песенность мышления, как одна из характерных черт творческого почерка Яхина, проявляется во всем его творчестве. Даже в разработочных разделах инструментальных произведений он, избегая чисто гармонических построений и общих форм движения, стремится сохранить мелодическое начало. Романс, основоположником которого в татарской музыке выступил именно Яхин, дает ему возможность наиболее полного самовыражения.

Композитор ввел в татарскую музыку различные жанры камерно-вокальной музыки, богатые и разнообразные в структурном отношении, нашел новые, сравнительно с народно-песенными, формы взаимосвязи текста и напева как в области песенного ритма, так и в области мелодико-интонационной.

Мелодика романсов Яхина органически связана с национальным фольклором, что проявляется в типе мелодической линии, структуре мелодии, методах развития интонационного материала, особенностях ритма. Как ни странно, даже мелодии романсов, отмеченных печатью новизны, часто основываются на чистой пентатонике. Но следуя общим принципам народных песен, Яхин никогда не пользуется их интонационными комплексами. Нет у него прямой связи и с бытовыми жанрами. Его рассчитанное на предельно демократическое восприятие искусство исходит не столько из быта и фольклора, сколько из высоких образцов профессионального искусства.

Сделав многое для развития татарской камерно-вокальной музыки, композитор внес свой вклад в развитие и татарской песни. Песни Яхина о Родине, Татарстане, Казани, его современниках неоднократно отмечались премиями различных конкурсов. Музыка песни «Туган ягым» («Родной край») утверждена в качестве Государственного гимна Республики Татарстан (1993). За ряд песен и романсов в 1959 году композитору присуждена республиканская премия имени Г. Тукая.

Герой вокальных произведений Яхина меняется вместе со временем. В ранних романсах и песнях мы встречаемся с молодым человеком, вступающим в жизнь. Это мечтатель, преклоняющийся перед красотой и гармонией мира. Он полон светлого ожидания осуществления надежд, весь устремлен к счастью («В душе весна», «Тебя желанней нет», «Забыть не в силах я», «Волны, волны»). Затем, наряду с любовной лирикой, выдвигается гражданская, и вместе с ней появляется человек долга, ощущающий свою ответственность перед народом, страной, искусством. Прославляется духовная красота рядового труженика — хлебороба, нефтяника, строителя новых городов, учителя. Со временем композитор все чаще обращается к теме Родины. В его песнях о героях гражданской и Великой Отечественной войн («Песня бойцов, Татбригады», «Азинские полки», «Баллада о двенадцати батырах») преобладает волевое начало, раскрывается мироощущение мужественных и сильных людей, не теряющих силы духа даже в преддверии смерти. Все более значительными становятся героико- и лирико-эпические образы, связанные с темами героического прошлого татарского народа («Булгарка Айсултан») и природы родной страны («Не улетай, соловей»). В произведениях последних лет большое место занимает тема о пройденном жизненном пути, по-новому предстают как лирические, так и гражданские темы, знакомые по предшествующему творчеству.

Музыка Яхина в основе оптимистична, заметную роль играют в ней эпические элементы. Легкая элегическая грусть, задумчивость, мимолетная тень печальных раздумий лишь на мгновение овладевают композитором.

Хорошо чувствуя поэтическую речь, Яхин стремится воспроизвести манеру тех авторов, к творчеству которых он обращается,— А. Ерикеева, М. Нугмана, Н. Арсланова, М. Хусаина, Н. Даули, Р. Файзуллина, Г. Зайнашевой. Его музыку отличает близость к речевой интонации и поэтической метрике. Мелодия развертывается максимально естественно, так, как читается стихотворение. Большой интерес представляют романсы на слова Габдуллы Тукая и Мусы Джалиля, где композитор внимателен не только к содержанию и образам стихотворений, но и к их отдельным словам.

Поэзия Габдуллы Тукая еще недостаточно освоена татарскими композиторами. Обращение к ней ставит перед ними серьезные задачи, требует зрелости и определенности гражданской позиции, умения найти новый поворот в музыкальном освещении творческого наследия великого поэта. За исключением нескольких праздничных песен Дж. Файзи до Яхина стихи Тукая в татарской профессиональной музыке были связаны с песнями лирического и лирико-эпического характера, в большинстве своем предназначенными детям. Остановившись на стихотворении «Поэт», раскрывающем глубокую философскую тему, Яхин трактует его в драматическом плане и открывает одно из новых направлений в музыкальном прочтении поэзии Тукая. В романсе-монологе Яхина ясно ощущается не только воздействие поэтической манеры Тукая, прямо диктующей какие-то особенности мелодической линии, ритма и структуры произведения, но и раскрываются какие-то черты личности поэта. Произведение идет как бы от его имени, воспринимается как монолог самого Тукая, его можно считать музыкальным портретом самого поэта.

Умение Яхина раскрыть не только содержание стихотворения, но и воссоздать средствами музыки духовный облик его творца особенно сильно проявляется в цикле «В Моабитском застенке», созданном в 1954 году. Наряду с песней Салиха Сайдашева «Песни мои» — это первый отклик в татарской музыке на публикацию Моабитских тетрадей Мусы Джалиля. Еще не появились исследования знаменитых стихотворений, еще не прошло достаточно времени, чтобы во всей полноте охватить и осознать мир образов и идей Джалиля, но в своем горячем эмоциональном отклике Яхин сделал безошибочный выбор именно тех стихотворений («Песни мои», «Лишь бы волюшка была», «Былые невзгоды…», «Последняя песня», «Палачу»), которые станут как бы олицетворением самых существенных черт Джалиля — узника Моабита. И именно эти стихотворения будут неоднократно воплощаться в музыке композиторов разных национальностей.

С романсами Яхина на слова Тукая и Джалиля в татарскую музыку вошла тема личности великого поэта, получившая дальнейшее претворение в таких значительных произведениях, как симфоническая «Поэма памяти Габдуллы Тукая» М. Музафарова и опера «Джалиль» Н. Жиганова. Яхин в какой-то мере предвосхитил тему «поэт и народ», «поэт и эпоха», которая после появления в 1956 году «Поэмы памяти Сергея Есенина» Г. Свиридова и чуть позже его же «Патетической оратории» на слова В.Маяковского станет одной из ведущих тем советской музыки 1960-х годов.

С творчеством Яхина в татарской музыке появились не только новые темы и жанры, но и новое для нее эмоционально-образное содержание. Становление и развитие татарского профессионального искусства шло на базе национального фольклора, система музыкально-выразительных средств которого связана прежде всего с разнообразнейшим проявлением лирического и эпического начала. Стремление татарских композиторов расширить эмоционально-образный строй национальной музыки, выявить новые оттенки и нюансы привычных эмоциональных состояний было связано с поисками новых выразительных средств, способных органически соединиться с традиционными. Даже тогда, когда эти поиски приводили к удачному результату, требовалось время, чтобы слух привык к новому и признал его. И лишь в редких случаях новые, прежде всего интонационные, средства сразу же усваивались народом. Так было с музыкой Салиха Сайдашева, так стало и с музыкой Рустема Яхина.

Ощущение свободы, внутренней раскрепощенности в выражении чувств ввел в татарскую музыку еще Сайдашев, что было связано с выражением жизнерадостности, оптимистического отношения к жизни, характерного для татарского общества после октябрьского периода. В выражении лирических эмоций Сайдашев проникновенен и глубок, но строг и сдержан. У Яхина же впервые в татарской музыке открытое проявление чувств связано и с лирическими образами.

Романсы композитора открыли для татарской музыки мир юношеской восторженности, романтических порывов, трепетной взволнованности. Он ввел в татарскую музыку элегичность, мятежность, патетику. Он сделал первые шаги к драматизации вокальной музыки. И весь этот новый строй чувств был легко принят слушателями. Яхин всегда был одним из самых исполняемых, а в последние десятилетия жизни — самым исполняемым татарским композитором. Его романсы и песни стремились петь все татарские певцы, они обеспечивали сценический успех при любом исполнении.

Сочетание отточенного профессионализма с сознательной ориентацией на самое демократическое восприятие делает его музыку близкой слушателям разных национальностей. Тем более что, оставаясь композитором, глубоко постигшим духовный строй своего народа, Яхин легко и органично пользуется средствами, найденными и утвержденными как русскими, так и западноевропейскими композиторами. Яхин расширил возможности татарской музыки, развив в новых условиях традиции Чайковского и Рахманинова, европейских романтиков XIX века, импрессионистов, и через это знакомое инонациональный слушатель легче входит в богатый и разнообразный мир образов татарского искусства.

За заслуги в развитии татарского музыкального искусства Рустем Мухамет-Хазеевич Яхин удостоен почетных званий заслуженного деятеля искусств Татарской АССР (1964) и РСФСР (1970), народного артиста РСФСР (1981) и СССР (1986). Является лауреатом республиканской премии имени Г. Тукая (1959).

 

Рустем Яхин: Материалы. Письма. Воспоминания / Сост. Ю.Н. Исанбет, К.С. Тазиева;
общая ред., вступ. статья, коммент., указ. Ю.Н. Исанбет. – Казань: Татар.кн.изд-во, 2002. – С.7.-16.

музыкальное училище при московской консерваториипоэма для скрипки и фортепианорустем яхинюлдуз исанбет

В России

Все новости