Очень хорошо!
Некий молодой человек написал фортепианный концерт и пришел с ним к Шостаковичу. Захотелось поделиться.
Вежливый гений пригласил гостя к роялю — и молодой человек начал самовыражаться. Через полчаса гость нанес роялю последний аккорд и, весь в мыле, повернулся от клавиатуры. Шостакович сидел на диване, обхватив себя руками.
Исполнителю удалось произвести на гения сильное впечатление.
— Ну как? — спросил молодой человек.
— Очень хорошо, — забормотал Шостакович, — очень хорошо…
И неожиданно уточнил:
— Гораздо лучше, чем водку пить!
Из книги Виктора Шендеровича «Изюм из булки»
Самое главное
Однажды Шостакович решил купить новую дачу. И решился он покупать новую дачу не для того только, чтобы быть поближе к приятелю своему Ростроповичу, но и потому еще, что на прежней даче были у Шостаковича постоянные перебои с водой. Так вот, рассказывают, что в то время, как семья композитора разбрелась по комнатам смотреть, сам Дмитрий Дмитриевич направился прямиком в ванную, открыл первым делом кран и, когда из крана бурно полилась вода, решительно сказал: «Берем!» — так и не осмотрев ни спален, ни гостиной, ни кабинета.
Валерий Панюшкин. «Лифт Шостаковича»
«Не хочешь — не говори»
Вторая и самая известная байка про Шостаковича в Жуковке повествует о том, как гений ходил на станцию в стеклянную стоячую пивную пить пиво с местными жуковскими мужиками. Рассказывают, что, стоя за липкими столиками, хлебая пиво и разделывая воблу, мужики рассказывали, кто где работает. И один оказывался трактористом на местной машинно-тракторной станции, а другой — водителем грузовика, а третий — грузчиком… В ответ на вопрос про свою работу Шостакович, дескать, говорил честно: «Я композитор».
Мужики переглядывались. Молчали с минуту и пожимали плечами: «Ну не хочешь — не говори!»
Валерий Панюшкин. «Лифт Шостаковича»
Шостакович и Ильич
Иногда в разговоре Шостакович мог воскликнуть: «Люблю музыку Ильича!», вызывая полное недоумение. «Ильичом» в стране называли только одного человека — Владимира Ильича Ленина, а он, как известно, музыки не писал.
Насладившись изумлением собеседника, Шостакович с самым невинным видом пояснял: «Я, разумеется, говорю о музыке Петра Ильича Чайковского».
«Я вас не знаю…»
Видный музыковед, профессор консерватории Л.А.Мазель рассказывал, что Шостакович имел обыкновение приезжать на вокзал сильно заранее, чтобы, как только подадут состав, войти в вагон, занять свое место, постелить постель, раздеться и лечь под одеяло. Затем, что если окажется, что на это место продали два билета и придет другой пассажир, то место останется за Шостаковичем как за уже лежащим.
На недоумения типа: он же Шостакович, лауреат, депутат и т. п., так что место ему уж как-нибудь обеспечено — Мазель отвечал другой историей про Шостаковича и билеты.
В 1930-е годы его даме вдруг захотелось пойти в театр, мимо которого они проходили. В кассе билетов не оказалось. Шостакович готов был ретироваться, но дама продолжала напирать: он знаменитость, его все знают, стоит ему назвать себя, как билеты найдутся. Он долго отнекивался, но, в конце концов, сдался и обратился в окошечко администратора с сообщением, что он Шостакович. В ответ он услышал:
— Ви себе Состаковиц, я себе Рабиновиц, ви меня не знаете, я вас не знаю…
А.К. Жолковский. «Напрасные совершенства и другие виньетки»
http://izbrannoe.com/