Ушел человек-легенда, по-настоящему знаковая фигура в истории современной музыки. И тому подобное. Олег Каравайчук всегда давал основания так о себе говорить, можно сказать, сооружал эти основания.
Чудаковатый, неорганизованный, затворник и фрик, он постоянно оказывался в центре скандалов. Ему было восемьдесят восемь. Сегодня Петербург прощался с Олегом Каравайчуком. Только самого его не было. На гражданской панихиде, которая прошла в Большом драматическом театре имени Товстоногова, отметили, что это очень в его духе. Каравайчук даже собственные концерты иногда пропускал. На самом деле, причина отсутствия на панихиде его тела буднична и потому особо печальна. У композитора не осталось родственников, и с похоронами возникла, некоторая заминка. Только сегодня определились, где будет могила – в Комарове. Похоронят Каравайчука в ближайшие пару дней. Такой вот последний перфоманс от сумасшедшего композитора, как его называли питерцы.
«Как-то Олег Николаевич сказал мне такую вещь: «Я не болею». А я болел, простудился что-то там. – «А ты включи мою музыку, и выздоровеешь». Я действительно это сделал и был здоров. Хотите – верьте, хотите – нет. Он говорил: «Я же так лечусь, поэтому я не болею. Я слушаю свою музыку», – рассказывает художественный руководитель Большого драматического театра Андрей Могучий.
В семь лет музыкант участвовал в концерте в Кремле. По легенде Сталин был настолько впечатлён игрой юного вундеркинда, что подарил ему белый рояль. Каравайчук никогда не был популярным, но на его редкие концерты собирались толпы ценителей. Друзья называли его человеком с другой планеты, педагоги спорили – гений он или сумасшедший. Широкой публике Каравайчук известен как автор музыки к кинофильмам. Впрочем, сам композитор утверждал, что начал работать в кино, потому что это было единственным вариантом творчества, которое не запрещало КГБ.
Затворник, мудрец и фрик, человек-миф, который полностью растворялся в своей музыке, виртуоз с беспорядочной прической и в неизменно темных очках. Все это — Олег Каравайчук. Говорят, он не любил давать интервью, концерты устраивал нечасто и всегда по непредсказуемым сценариям.
Олег Каравайчук так представлял историю развития современной цивилизации: «Эти движения могут быть, как боль, как истязание у обыкновенного человека, а у гениального они делаются гениальными наоборот. Он уходит в отсутствие физиологии. Освобождается от истязания. Остаются чистые струны».
Каравайчука называли одним из первых в искусстве эпатажа. Его страсть — перформансы на стыке музыки, балета, поэзии и видео. Он выступал с наволочкой на голове, играл на рояле лёжа. Признавался, что это – не провокация, а попытка остаться с музыкой один на один.
Владимир Тарнопольский, композитор: «Преимущественно это расстроенное фортепиано, которое само по себе вносит в эту музыку иронию, дистонию. Это некая импровизационность и свобода обращения с этим жанровым материалом. Я бы связал эту музыку с таким элитарным композитором как Альфред Шнитке. Их объединяет то, что они осуществляют деконструкцию совершенно банального материала».
Долгие годы у него не было ни одного концерта. В советское время писал мелодии к фильмам. «Мама вышла замуж» Мельникова, «Драма из старинной жизни» Авербаха, «Короткие встречи» и «Долгие проводы» Муратовой. На его счету — сотни лент.
В последние годы Каравайчук выступал в Петербурге. Отказывался от коммерческих предложений, работал только на тех проектах, которые были ему интересны. И любил повторять: «Музыка священна, она нас спасает, через нее мы очищаемся и остаемся живы».
Прощание с композитором состоялось 18 июня на сцене Большого драматического театра имени Товстоногова.
Мифов о нем, о человеке не от мира сего, великое множество. Фактов – заметно меньше. Мы отобрали несколько, но гарантию того, что все правда, в случае с Каравайчуком все равно никто не даст.
Вундеркинд
«Я себя внутри очень сильно мальчиком чувствую, не чувствую прожитых лет, а наоборот, как-то молодею», – говорил в одном из последних интервью нестареющий Питер Пэн – Олег Каравайчук. Он играл на рояле с раннего детства. А когда в 5 лет сочинил первую элегию, отец закричал: «Ты композитор!» Рассказывают, что в 7 лет Олег Каравайчук выступал перед вождем народов Иосифом Сталиным, и этот концерт спас его папу от лагерей. В консерватории же возник конфликт интересов: профессора учили его играть «как положено», а он играл «как чувствовал». Позже говорил, что таким, как он учиться вообще нельзя. Чему может научиться абсолют?
Музыка для кино
После одного из концертов в начале 60-х его выступления запретили на три десятка лет. Единственное средство к существованию – музыка для кино, как и у другого непризнанного композитора Альфреда Шнитке.
Олег Каравайчук написал музыку к почти 200 картинам. Часто к нему обращались, чтобы спасти бездарные ленты – саундтрек заставлял смотреть фильм до конца. А что его музыка творила с шедеврами кино! Про композицию к фильму Киры Муратовой «Долгие проводы» Каравайчук говорил: «Она мне с Богом явилась. Я просто сел и все сыграл. Музыка уже готова. Я так все сочиняю».
Деконструктор
Он был единственным человеком, которому дозволялось играть на рояле Николая II в Эрмитаже. Причем по Каравайчуку, одно из главных достоинств этого Шредера в том, что он расстроен. Это придавало его музыке божественную неповторимость. К тому же любой, самый заезженный репертуар звучит на расстроенном инструменте с уникальной интонацией пьяной развязности… А банальную музыку Олег Каравайчук не любил и занимался сознательной деконструкцией банальности.
Акционизм
Любое выступление Олега Каравайчука превращалось в перформанс. Если он не отменял концерт, то мог выступить лежа или с наволочкой на голове. Объяснял, что он сверхвиртуоз, а непринужденность игры люди обычно принимают за артистичность. Но важно, чтобы воспринимали не артиста, а чистые ноты. Потому и наволочка.
Однако безартистичный Каравайчук с удовольствием ставил перформансы на стыке музыки и танца. Сам в них участвовал. «Я не эксцентричен абсолютно. Просто я непрерывно сочиняю. Естественно, на улице я кажусь немножко странным, у меня милиционеры при советской власти непрерывно спрашивали документы. А я попросту в этот момент работаю».
Гармония
Олег Каравайчук ежесекундно находился в потоке звуков. Он был воплощенной стихией музыки. Говорил, что осуществляет «спонтанный момент непрерывной сочинительскости. Без осознания, без труда». К примеру, какую музыку он слышал в этот момент, пойманный режиссером Андресом Дуке?
Каравайчук многим рассказывал про колоссальную проблему: в Комарове, где он жил, «постоянно до-диезом гудит железная дорога… Даже во сне ее слышу. Вынужден сочинять к этому гудению, под до-диез. Нет, надо бежать из Комарова! Но как я тогда буду ходить в Эрмитаж?»
